Во-первых, любой опыт, если он положительный, если он может помочь в обеспечении прав человека, нужно перенимать. Упираться и отрицать очевидное, только потому что это опыт других стран, это только во вред нам самим.
Во-вторых, главный вопрос. Действующая система судебного разбирательства лишена обвинительного уклона? Отвечу, как человек и как судья. Нет! Причин несколько и они связаны между собой.
Ст. 23 Уголовно-процессуального Кодекса провозглашает, что уголовный процесс осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон. Обязанность доказывания возложена на органы уголовного преследования, в том числе прокурора. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или защиты. Вроде, все правильно, так и должно быть. Прокурор должен доказать вину подсудимого, защита защищается (прошу прощения за такой оборот речи), а суд всех выслушал и принимает беспристрастный вердикт.
Но, здесь в действие вступают другие нормы УПК (ст.ст. 24, 368, 372, 373). В них прямо прописана обязанность суда принять все меры для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела, выяснить как оправдывающие, так и уличающие вину подсудимого обстоятельства. Для чего суд обязан по своей инициативе, без ходатайства прокурора, огласить показания подсудимого, потерпевшего, свидетеля, назначить экспертизу и т.д.
Как это выглядит на практике? Приведу пример из своей.
Рассматривала в первой инстанции дело по грабежу с применением насилия. Идет допрос потерпевшего. Он говорит: «Сумку вырвали», про насилие ни слова. И здесь возникает другой момент. Я-то с делом заранее знакомилась, с показаниями потерпевшего, которые он давал на следствии, знакома. Слушаю потерпевшего и знаю, что он говорил по-другому. Смотрю на прокурора, спрашиваю: «Есть вопросы?» Последний отвечает: «Вопросов не имею». Исходя из требований закона, я вынуждена сказать, что судом ставится вопрос об оглашении показаний потерпевшего на следствии, потому что они противоречат данным в суде. Огласила, все необходимые вопросы задала. В результате – обвинительный приговор по грабежу с насилием.
Если бы процесс был реально состязательным, он должен был проходить так. Я о показаниях потерпевшего заранее ничего не знаю, узнаю об обстоятельствах непосредственно при допросе. Прокурор не задал необходимых вопросов – это его упущение, которое суд не должен восполнять. И приговор, исходя из представленных сторонами доказательств, – грабеж без отягчающих обстоятельств.
Особенно остро стоит вопрос по делам, где требуется экспертиза. Зачастую экспертизы, проведенные в ходе следствия, неполные или вообще носят предположительный характер. И суд вынужден дособирать улики и работать за сторону обвинения, в том числе. А ведь так не должно быть. Именно стороны, особенно сторона обвинения, должны активно работать и доказывать суду, а не наоборот. С суда обязанность по сбору улик и доказыванию нужно снять.
Если говорить о деталях, которые вызывают вопросы ввиду неполноты информации:
Резюмируя, можно сказать следующее. Вопрос реформирования уголовного процесса, конечно, нужно еще обсуждать. Речь не идет о конкретном законопроекте. Предстоит большая работа, в ходе которой требуется тщательно взвесить все «за» и «против». Но изменения нужны.
Назгуль Рахметуллина,
судья Верховного суда Республики Казахстан